Капитан Сульженко В. А.

Дорогие друзья!

Эта страница, посвящённая нашему земляку Владимиру Александровичу Сульженко, будет периодически пополнятся новыми материалами: фотографиями и документами, воспоминаниями сослуживцев и друзей Владимира.

Причина этому - недавние наши встречи с семьёй капитана Сульженко В.А. Супруга Любовь Борисовна и сын Алексей, однополчане убеждены и верят, что Владимир Сульженко не погиб...

Сегодня мы начинаем вместе с родными капитана Сульженко В.А. его поиск. Вернее было бы сказать - присоединяемся к поиску, который вот уже 30 лет ведут его родные.

Мы понимаем, что это очень трудная работа, но хотим верить, что она принесёт свои результаты.

У Константина Симонова есть чудесные стихи:

Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.

Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души...
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.

Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: - Повезло.
Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой,-
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.

Путь эти строки будут нашим компасом в нашей совместной работе.

Может быть есть те, кто знает где сегодня Владимир Александрович, знают - что произошло на самом деле 25 февраля 1980 года. Отзовитесь...

Сообщите Владимиру, что его жена, сын, внуки ждут его и хотят увидеть. С нами можно связаться через ГОСТЕВУЮ КНИГУ или написать нам письмо.

С согласия членов семьи В.А. Сульженко мы публикуем эту фотографию:

На сегодняшний день информация (официальная) такова:

СУЛЬЖЕНКО Владимир Александрович родился 8 декабря 1952 г. в Рыбинске.

Учился в средней школе № 4 и 8-й школе рабочей молодёжи Рыбинска.

Работал на Ярославском судостроительном заводе и фабрике «Швейник».

Окончил Ярославский учебный авиацентр ДОСААФ и экстерном Сызранское ВВАУЛ в 1974 г.

С июня 1979 г. по 25 февраля 1980 г. служил в Афганистане в распоряжении 10-го Главного управления Генштаба (в/ч п.п. 44708) в должности советника штурмана афганской вертолётной эскадрильи.

25 февраля 1980 г. капитан В. А. Сульженко полетел с двумя афганцами на разведку, чтобы обнаружить хорошо замаскированную огневую точку противника.

Места пилота и штурмана занимали афганцы, а В. Сульженко взял на себя обязанности стрелка-радиста и наблюдателя-разведчика.

И он выполнил задание. Последними словами Владимира Александровича, прозвучавшими в эфире, были: «Вот эта точка!» - и передал координаты.

Их обстреляли, и вертолет сгорел от прямого попадания.

Капитан В. А. Сульженко похоронен на кладбище в г. Кагане Бухарской обл. Узбекистана.

Награжден медалью «За боевые заслуги» и афганским орденом Звезды 3 ст.

Аблазов Валерий Иванович

"Записки военного советника":

25.02.1980. 8.20.

В Гардезе сбит Ми-25. Экипаж погиб: командир Акбар, советник штурмана авиационной эскадрильи капитан Сульженко Владимир Александрович. К месту падения вертолета послали 2 танка - подорвались на минах.

26.02.1980.

17.20. Главком ВВС и ПВО ДРА (по телефону): найдены трупы погибших членов экипажа: оператора-афганца и Сульженко. Афганского пилота (Акбара) не нашли. Будут еще звонить в Газни и выяснять о пилоте.

27.02.1980.

Задание Главного военного советника генералу Егорову: Уточнить информацию о спецрейсе в Каган (около Бухары, 15-20 км.) для доставки тела капитана Сульженко В.А. Сопровождающий - капитан Ельцов. Дать телеграмму матери капитана Сульженко в г. Рыбинск Ярославской области, ул. Свердлова, 22, кв.5, Сульженко Евгении Матвеевне.

29.02.1980. 15.30. Советник начальника политотдела полковник Козин: передать телеграмму на "Помпу" (пункт управления советской авиации) и далее в г. Каган: Гроб с телом капитана Сульженко Владимира Александровича, погибшего при выполнении боевого задания в составе афганского экипажа, будет доставлен для похорон 1 марта в г. Каган самолетом. Командиру части (гарнизона) оказать помощь в организации похорон и сообщить родителям жены по адресу: г. Каган, ул. Свердлова, 2, кв.7, Суворовой. Готовность вылета самолета Ан-12 из Кабула - 8.30. московского времени".

Из письма военного советника подполковника Нестерова Анатолия Сергеевича (письмо родным В.А. Сульженко,1993 г.):

"...в моём письме изложены все подробности и суть дела, свидетелем которых был я и мои боевые друзья, военные советники при 14 пехотной дивизии афганских ооружённых сил (г. Газни).

К тому времени (февраль 1980 г. - примеч. админ.) вблизи Газни советских войск не было и все операции в радиусе 160 км проводили мы самостоятельно и своими силами.

В январе-феврале был проведён ряд успешных операций. К 20 февраля 1980 года все части 14 ПД выступили в район боевых действий.

К рассвету 25.02.1980 все части, без каких-либо осложнений подошли в заданный район - кишлак Рабат, который был в центре наступающих частей.

Артиллерийские и танковые части вели сильный огонь по противнику, но наступление успеха не имело. Для оказания поддержки с воздуха была запрошена авиация.

Около 9.30 прибыл один вертолёт МИ-25. С аэродрома нам доложили, что с афганским экипажем (2 чел.) на борту в грузовом отсеке находится военный советник Сульженко Владимир Александрович.Наш старший советник Ушаков по связи с ГБУ ознакомил экипаж с обстановкой в районе боевых действий. После чего связь с экипажем держал я лично.

С нашего КП по звукам выстрелов я определил, что по вертолёту открыт огонь зенитными средствами противника с двух точек. Я предупредил об этом экипаж. Вёл вертолёт майор афганских ВВС Акбар, хорошо владеющий русским языком.

Акбар сообщил: "Я вижу" и продолжал выполнять задачу. Вертолёт кружил и вёл огонь по противнику. Когда боеприпасы были на исходе Акбар доложил, что они уходят пополнить боезапас. Он развернул вертолёт строго на север и повёл в глубь оборны противника.

Я вышел на связь и потребовал: "Не иди в том направлении, очень опасно!" На что он ответил: "Я только посмотрю" .

Это были последние слова, услышанные от них. Зенитные средства противника вели прицельный огонь по вертолёту, экипаж на связь не выходил. За вертолётом потянулась полоса дыма, он пошёл на снижение и упал за кишлаком Рабат в метрах 800-1000 на север в тылу противника на небольшой площадке. Это произошло между 11 и 12 часами дня.

У нас появились к тому времени раненные и был подбит танк, к которому не могли подойти и оказать помощь.

Для того, чтобы не дать противнику подойти к вертолёту, мы сосредоточили огонь артиллерии на подступу к машине, развернули 15 мсп в направлении окружения кишлака с северо-запада; 65 пп продолжал наступление окружая кишлак с северо-востока.

Передовые подразделения обоих полков стали наблюдать горящий вертолёт, была слышна автоматная стрельба в район подбитой машины.

Стали наступать сумерки и темп наступления снизился. Мы не могли выйти на связь с одной из групп, чтобы перенацелить её на освобождение экипажа вертолёта.

Наступила темнота, а с ней было приостановлено и наступление.

По сообщениям передовых подразделений, наблюдавших вертолёт, мы знали, что никаких действий у машины не происходит, а снаряды нашей артиллерии разрываются на безопасном от него расстоянии.

Так прошла ночь в тревоге и и неясности о судьбе экипажа вертолёта.

С передовой утром поступило сообщение, что из кишлака в нашем направлении движется всё население, старики, женщины и дети. Огонь мы прекратили.

В срочном порядке навстречу населению выехал командир дивизии Джафар.

Вскоре они вернулись и сообщили, что население просит не вести огонь и что готовы показать путь к вертолёту. Было около 10 часов утра.

Начал моросить дождь, туман начал рассеиваться. Части двинулись вперёд не открывая огонь. Отдельные части 15 мп и 66 пп вышли к вертолёту. На БТРе подъехали и мы с группой советников. Время было около 12 -13 часов.

Вертолёт стоял на шасси носом на север, но было видно что он как минимум дважды перевернулся. Вниз от вертолёта на 10-15 метров тянулся застывшим тонким ручейком блестя, расплавленный металл, который плавился от высокой температуры при горении машины.

Около вертолёта лежали два тела членов экипажа. При осмотре первого погибшего, лежавшего лицом вниз, я пришёл к заключению, что его предварительно застрелили и потом только перевернули, так как лужа крови была у камня рядом с пол-метра от того места, где он лежал.

Второй лётчик лежал в 10-15 метрах от него тоже лицом вниз.

Одежда на них даже не обгорела. У них обгорели немного волосы, слегка обгорели открытые участки кожи на руках, лице и шее.

Третьего члена экипажа, как мы ни искали, не обнаружили. Грузовой отсек был открыт.

На месте падения вертолёта я подобрал жёлтую сетку (авоську), плоский ключ из жёлтой бронзы с надписью "Таллин", бортовой журнал (на русском языке) с учётом часов налёта на различных типах летательных аппаратов и полуботинок.

На месте падения вертолёта военный советник Абашидзе Дула Важаевич сделал несколько снимков, сфотографировал меня с Валерой Щербаковым и Валерой Сытником.

Погрузив погибших и снятое вооружение в БТР мы двинулись на место постоянной дислокации.

Мы передали тела погибших в медсанбат. Начальство из Кабула торопило с докладом. Особенно требовали выяснить: вывезен Сульженко или нет.

Ушаков подготовил шифровку, что Сульженко вывезен. Я же возражал и настаивал не торопиться с докладом пока не выясним всё точно.

Мои возражения приняты не были и шифровка ушла в Кабул.

Афганская сторона доложила по своей линии, что вывезены оба члена экипажа. Возник спор. Обе стороны стали отстаивать достоверность своего доклада.

В углу за столом сидел советник 15 мп Касым Сулейманович Исхаков, татарин по национальности.

Он спрсил у меня: "Анатолий Сергеевич, а кто по национальности Сульженко". Я ответил, что судя по фамилии - славянин.

На это Касым предложил проверить принадлежность к вероисповеданию по известным всем признакам у мужчин мусульманского вероисповедания.

После небольшого совещания было принято решение о создании совместной двухсторонней комиссии. Комиссия отправилась в медсанбат, а мы стали ждать новостей.

Доклад комиссии развеял последние наши надежды - оба лётчика - мусульмане, а значит наш товарищ в неизвесности и о его судьбе никто ничего сказать не может.

Последовал новый доклад в Кабул Главному военному советнику. В ответ - сильнейший разнос и требование хоть что-то узнать и срочно представить.

Мы направили в район падения вертолёта танковое и пехотное подразделения. Сульженко найти не удалось.

Сформировали две иразведывателоьные игруппы, переоделил их в гражданскую одежду и направили под видом закупки продуктов в разные кишлаки из разных точек автономно. Группы шли в направлении Пакистана по пути вероятного отхода банд.

Одна их групп через неделю предоставила сведения о том, что в плену у моджахедов появился русский лётчик. Он не мог разговаривать. Сообщалось, что звание лётчика - майор. Владимир был капитаном, а никто из нас погоны не носил, так что звание вряд ли кто-то мог установить.

Пленного тщательно охраняли и сопровождали в Пакистан в основном в ночное время.

На этом поиски Сульженко были прекращены".